Проект «Повелитель» - Страница 64

К оглавлению

Застарелый запах смерти и гари, казалось, навечно поселился в темноте.

— Чего это? — спросил Коля приглядываясь к кучке черной золы.

— Люди, это Коля, люди… Вон берцовая кость торчит, а то черепок на тебя смотрит.

— Видал я смерть, но чтоб такую…

— Они убегали от неё со всех ног, как могли… Но не успели.

— Интересно, а тот змей, что нам в тумане попался, успел?

— А бог его знает… Сдается мне, что он там в тумане и остался. И люди в нем, ни живы, ни мертвы…

— Говорил тебе, обойдем болото… А ты напрямки пойдем, напрямки…

— Лис! Ты с больной головы на здоровую не перекладывай! А, ли запамятовал?

Николай скромно промолчал, делая вид, что приглядывается к останкам.

Спрыгнув с вагона в чмокающую и расползающуюся под ногами глину, Руслан мельком взглянул на мятую коробочку второго вагона, задравшего колеса к небу. Третий вагон лежал поперек насыпи, перегораживая обзор. Остальные, с десяток примерно, валялись по ту сторону дороги.

— Нечего тут смотреть, — констатировал он, и махнул Николаю спускаться.

Лис с опаской спрыгнул, но как не старался, все же поскользнулся и упал.

— Ёкарный, бабай!

— Сомневаюсь, что это его работа.

— Ты про что? — Спросил Коля, поднимаясь и отряхиваясь от грязи.

— Про всё… Такое ощущение, что змею этому кто-то пинка дал. А потом поджог.

— А… Ты как хочешь, но не нравится мне эта пустошь кругом. Ни единого деревца. На ночлег где останавливаться будем? Дотемна недолго осталось. А в этих коробках ночевать я не собираюсь…

— А по моему у нас целый день впереди… — Рус обернулся к Николаю, — ты разве ещё не понял?

— Понял, только странно это все… лес пропал, шли, темнело, а тут непонятки полные.

— Непонятки были в тумане. А тут как раз всё проясняется.

Лис поднял глаза к серому тоскливому небу. Мелкие капли дождя бисеринками усыпали лицо и стекали, прятались в бороде.

— А, по-моему, даже и не думает проясняться. Давай перекусим, что ли?

— Давай, — кивнул Рус, — змея обойдем, да место посуше выберем, где присесть.

Перебравшись через насыпь на другую сторону, они внимательно осматривали вагоны, но внутрь не лезли. Внутри в вагонах, явно обитала всякая живность. Острый охотничий слух улавливал разнообразные шорохи и писки. Вот вспорхнула стайка перепелок. Рыжая тень мелькнула меж травы.

— Вон твоя сестра побежала!

— Где?

— Да вон, по траве рыжий хвост стелется, — улыбнулся Руслан.

Наличие дичи его радовало. Значит, жить можно. Не пропадем, подумал он.

Лис фыркнул и демонстративно отвернулся. Впереди виднелся сам тепловоз. Он как не странно с пути сошел, но не опрокинулся, а зарылся в землю, собрав перед собой целый пригорок. Уцепившись за поручни, друзья поднялись в кабину. Она оказалась пуста.

— Слава тебе Господи, хоть здесь костей нет. Тут и перекусим, — сказал Руслан, скидывая с плеча лямку мешка.

Вареная оленина с пучком травы вприкуску.

— Жаль, — прошамкал Николай с полным ртом.

— Чего жаль?

— Черемша завяла уже..

— ?

— Сочности нет никакой.

— Ага,… сходи свежей нарви.

— Сдается мне, что не растет она тут. А если и растет, то время прошло. Нутром чую Рус, что осень тут или того хуже.

— Хм, — Рус бросил взгляд через треснутое стекло на бурую траву за окном. Росший неподалеку куст шиповника краснел мелкими ягодами и листьями.

* * *

— Лохматые утверждают, что мост недалеко..

— Не припомню я тут никакого моста, — сказал Хаймович задумчиво, — был навесной мостик для дачников. Но он висел сразу за заводом газовой аппаратуры, что на краю города.

Мы то место давно прошли. Не было никакого моста.

— Да, что там моста, следов никаких нет, — вставил Федор, заметно нервничая. Женщины остались под присмотром Шустрого. Надежда на него в случае чего была слабая.

— Ближайший мост в Ильинке, а до нее километров десять.

— Две собачьих перебежки, — буркнул Федя, — Толстый, ты может выяснишь у своих уродов, может для них Ильинка лапой подать.

Я обернулся к корноухому.

— Слыхал? В Ильинке мост или ближе?

— Вау… — корноухий зевнул, показывая алый язык и недюжинные клыки, — рядом.

— Так ближе или в Ильинке?

— Ближе.

— Ильинка это что? — Встрял короткохвостый.

Вот, блин! Может мы вообще про разныё места, и направления говорим?

— Там, — махнул я рукой вдоль реки. — Деревня такая была.

Тишина в ответ. Доведут они меня до белого каления.

— Ладно, черти! Ведите до моста. Если это действительно недалеко сбегаем туда и обратно. Разведаем.

— И то дело! А то базар развели, близко, далеко!

Псы поднялись и мелкой рысью потрусили вдоль берега. Мы подорвались следом.

Мазутка петляла как змея. Поэтому путь был извилист. Мы пытались сокращать, срезая через заборы. Но огороды были густо заросшие, и нацепляв репейников и исцарапавшись, пришлось от этой идеи отказаться. Тем более, что Хаймовичу нашей резвости недоставало. Пробежали мы метров пятьсот. Но вот из-за поворота, где возвышался добрый в три этажа домик, вдруг открылся удивительный вид. Сразу за домиком берег резко понижался, переходя в карьер, заросший облепихой. И с этого берега на тот тонкой нитью протянулся мост. Сроду такого чуда не видел. Столбы на растяжках. И от столбов с этого берега на тот проходят чуть заметные нити. Их бы вообще можно было не заметить, если б не дощечки, кое-где сиротливо висящие над водой. Теперь понятно, что собакам тут не пройти и не вернуться. Тормозя на пятках, мы съехали в низ с обрыва, чтоб рассмотреть это чудо поближе. Желтые деревца облепихи росли, оказывается, на островках. Между ними стояли мелкие лужи с прозрачной водой. Через воду были видно каменистое дно из мелкой гальки и какая-то снующая по ней живность.